It was me led into the backroom Harrowdown hill It was me led into the backroom Harrowdown hill It was a slippery slippery slippery slope It was a slippery slippery slippery slope I feel me slipping in and out of consciousness I feel me slipping in and out of consciousness I feel me
Весна. Хожу без шапки, на сапогах-не успеешь оглянуться-противные крапинки, солнце-ветер-уши мерзнут. Хочется куда-нибудь ехать, слушать что-нибудь позитивное. Whiskey in the jar, Never enough, Angels-равнодушно пролистываю список с Металликой, Эпикой, Найтами. Сейчас нужно отключиться, растворить все возможные мысли, ассимилироваться с городом, дорогой, пассажирами..
The more you try to erase me, The more, the more, The more that I appear, Oooh, the more.. the more...
Интерпретирую. Прошлое нельзя стереть-так, кажется, говорил Мураками в рассказе "Мужчина в такси". Однажды настоящее поставит точку, и всё забудется, не имея никакой привязки к будничным проблемам.
«Босоногий Ген» - адский ужас каждого школьника конца 80-х, полнометражное аниме про сбрасывание ядерной бомбы на Хиросиму. Чем думали учителя, отводя первоклассников в кинотеатр, - непонятно. Весь зал ревел в один голос, дети кричали от страха, а мудрая первая учительница Надежда Марковна назидательно говорила: «Вот, дети, это ужасы войны». Но у тех, кто смотрел, выработалось отвращение не к войне, а к японской анимации. Многим потом снились красочные кошмары по мотивам «Босоногого Гена» - люди с облетающим до скелета телом, вытекающие глаза собаки, женщина без рук, сгоревший живьем отец Гена и прочие прелести советского внешкольного образования.
Наконец-то выглянуло солнышко. Я так его ждала, но всё равно прячусь от него за полосатой голубизной штор. Оглянулась. Мишура, фантики. Отец штукатурит стены коридора за дверью. Радио слушает. Ретро. Laast Cristmass...
С утречка поменяла ник. Смотрела клип, ну тот самый, где Том задыхается в Жигулях цвета перезрелой вишни.
В комнате-мама: "Как ты можешь это смотреть?" У меня один ответ-потягиваясь и жмурясь от пучка холодных лучей в глаза-"Он гений"...
Почему-а это не объяснишь. Ну вот тот же Пушкин-совершенен. В литературе. А Том-в музыке. Никто не может объяснить, чем его песни лучше, скажем, Muse и Placebo. и Портишей. Но мама не слушает Портишей, а где-то на кухне подпевает Лепсу.
The Eraser - это удивительная музыка. Медитативная, холодная и сентиментальная одновременно. Настоящая. Том гений. Как обычно - дождитесь ночи, останьтесь одни, возьмите большие наушники. Этому надо открыться, надо позволить войти. Это тайна, чудо и алхимия звука. Собирать из неоновых капелек эти вселенные - ювелирная работа. Том осторожно дышит на них, они подтаивают и соединяются тягучими нитями, которые потом застывают. Они очень хрупкие. Но живые. В них входишь, затаив дыхание. Вам откроется красота, какой вы ее раньше не знали. Это чистая вода для вашей головы. "Как будто меня разобрали, промыли и собрали обратно". Именно тогда, когда хотелось спросить: Томушка, ну сколько же можно боли, неужели нет ей ни конца, ни края.. есть же нежность, свет, тишина, медитация.. ..Eraser - это ответ.
читать дальшеВсе, кроме Cymbal Rush - этот риф крутился у Тома в голове уже давно - было написано очень быстро. Про трек The Eraser забавная история - Том записал Джонни, играющего на фортепьяно, на диктофон, порезал это дело и через полтора года заявил Джонни: "Я тебя записал и сделал песню, ты извини". And It Rained All Night родилась из The Gloaming с Hail to the Thief, Black Swan - тоже, что называется, из обрезков, и весьма давнишних. Когда б вы знали, из какого сора, так сказать. Eraser потрясающе живописен, и когда Том рассказывает, откуда взялись эти песни, с удивлением обнаруживаешь, что ты там и тогда уже был, что ты узнаешь все это. Он рассказывает про Analyse - как он как-то раз пришел домой, там, в старом Оксфорде, на улице, построенной в 60е годы XIX века, отключили свет, и в окнах дрожали свечи. And it rained all night - оглушительный дождь ночью в Нью-Йорке. Можно ничего не рассказывать - все это и так стоит перед глазами, пахнущее ночью, мокрой землей, туманом, живое и бесконечное. Том отпустил ребят - и вдруг их всех отпустило, он так давно этого хотел, но оно еще не созрело, как мне хотелось бы видеть его тогда - он дышит, он смеется, он говорит: "I'm very, very lucky."
Eraser - это сущая отрада для тех, кто любит голос Тома. Тоненький стеклянный альбом наполнен его голосом до краев, и он потихонечку течет по стенкам. Тишина, и в ней вдохи, вдохи. В сущности, здесь действительно больше ничего нет - наверно, это некоторым и не нравится. Абсолютно изотропный океан света, в котором хочется утонуть насовсем. Как сказал журналист Rolling stone, бравший у него интервью после выхода альбома, больше всего в Eraser'е поражает, какой у тебя чистый и прозрачный голос. Легко представить, что Том ему ответил: он ненавидит свой голос. Это известный факт. И я не думаю, что это кокетство. В чем-то его даже можно понять. Я все время вспоминаю его слова: It annoys me how pretty my voice is... how polite it can sound when perhaps what I'm singing is deeply acidic. Вот и сейчас он о том же: - я умолял Найджела: больше реверберации. Спрячь мой голос. Но Годрич не согласился. И он спас Eraser. Правильно сделал, иначе альбом родился бы мертвым. Голос Йорка надо постоянно защищать от него самого. Дай Тому волю, и он отнимет его у нас. Любите, скажет, все остальное. Нет уж. Все остальное мы очень любим, но этот голос каждую ночь омывает нашу планету прозрачной серебряной волной - теперь этот мир такой, Том, это из-за тебя, но это уже не твое дело.
Может быть, я не права. может быть, чтобы всем этим восхищаться, надо очень сильно любить Тома Йорка. Я и не претендую на объективность. Я люблю.
* Многие люди думают, что они счастливы, и они живут своими скучными жизнями и делают одни и те же вещи изо дня в день. Но однажды они просыпаются и понимают, что по-настоящему и не жили-то. По мне, так гораздо лучше иметь каждый день взлеты и падения, чем не иметь их вовсе." * Идея мгновенной смерти, когда ты не успеваешь приготовиться к ней, представляется мне весьма пугающей. Не успеть попрощаться.Это ненормально. * Мы сейчас наблюдаем неоспоримые глобальные изменения климата и переживаем фундаментальные трудности, которые влияют на каждого из нас. А также мы слышим самое фальшивое дерьмо по радио и видим праздных абсурдных знаменитостей, которые являются праздными говно-звёздами, отчаянно пытаясь забыть обо всем остальном. В общем-то, это мило, но честно говоря, лично я так не могу.
читать дальше* Меня раздражает, каким милым может быть твой собственный голос... он звучит невероятно хвастливо и непристойно; меня раздражает, насколько вежливо он может звучать, тогда как то, о чём я пою, может быть невероятно язвительным. * Это похоже на спрос и предложение. Как «Ладно, они хотят, чтобы я сделал это, а вот это они хотят услышать. Поэтому я сделаю побольше этого, потому что это здорово... и они меня любят». И вдруг люди начинают давать тебе еще и деньги. А когда получаешь деньги, ты привыкаешь к такому стилю жизни. И рисковать уже не хочешь, потому что тебя уже держат за яйца, и у тебя полно таких вещичек, которые ты купил, и ты к ним привязан. И начинаешь тратить все эти деньги... Вот так они тебя и поимели! * Вы думаете, я ответственный... Я несу ответственность за то, чтобы фаны отлично проводили время (кивает в камеру, пауза)... Это звучит так... вызывающе и извращенно. * Иногда самое лучшее, что можно сделать с гитарой – просто смотреть на нее. * В самом первом интервью, 1991 год: «Иногда нам говорят, что мы относимся ко всему слишком серьезно. Но этот единственный способ куда-то двигаться. Мы не хотим сидеть, ждать, и радоваться, если что-то подвернется. Мы амбициозны. Нам приходится быть такими».
13 февраля 1991 года в 4:30 утра два американских самолёта F-117 пустили по бомбоубежищу в Амириии (район Багдада) две управляемые ракеты. Первая ракета пробила армированный бетон двухметровой толщины и ушла вниз. Через 4 минуты в бомбоубежище влетела вторая ракета, она разрушила центр жизнеобеспечения бомбоубежища. Температура взрыва была огромной, в результате чего плавился бетон и горел металл. Все находящиеся в убежище люди погибли. Погибло 408 человек. Сообщение об этой трагедии в новостях ввело Тома Йорка в глубокую депрессию, результатом которой стала эта песня.
Пока я здесь осваиваюсь. Мне будет что писать, что обсуждать... А пока в строке поиска "Том Йорк", цифры, ворох мнений и ссылок.
Моё знакомство с этим укурышем началось с этого.
Что это? Происки воспалённого сознания? Нелепый сон? Воплощение забытых страхов? Еще не знаю, чей голос надрывает тишину в комнате, еще не знаю перевода песни. Но ясно одно-это моя песня, мои шепоты, мои крики...
Дневник. Маловато места в моей радиоголове, надо освобождать. Ну что сказать... Я люблю Тома Йорка. Вот через неделю сессия, а я всё больше углубляюсь в пучины Интернета, чтобы выведать что-нибудь новое о моём Томми. Хобби-поиск друзей с хронической Томофилией и совместный фап на его гениальность... И какого черта он вписался в мою жизнь, этот небритый задрот с голосом кастрированного кота Гениальнейший Грустный Кролик...